Интонации Гин-Иро были оскорбительными с точки зрения Ады, и, откровенно говоря, она порадовалась, что оружия у ней сейчас при себе нет. Быть одновременно нервной и вооружённой - гораздо хуже, чем просто нервной. Кицунэ всё ещё не вернулся к свому привычному тягучему тону, так что основания нервничать у Арте были.
Ада чуть повела плечами, поморщилась, осознав, что ожерелье роскошных синяков проявится завтра, а вот чувствуется уже сейчас, и направилась в отведённую ей комнату. Сил на то, чтобы включить плеер, ей хватило - и выбрать максимально агрессивный тяжёляк из коллекции. После чего, погладив Беретту под подушкой, богиня провалилась в сон.
Сон был весьма уютен и привычен - за ней охотились какие-то наёмные убийцы, она понемногу их отстреливала и чувствовала себя совершенно в своей стихии...

Сон изменился. В отличие от многих, Адая почти всегда осознавала, спит она или нет, и в случаях чётко выраженных снов могла ими управлять - не сильно, но достаточно, чтобы никогда не умирать в них, или, к примеру, посмотреть за ночь два-три вариации одного сна. Ситуация, куда завели её снящиеся погони, сейчас саму Арте не устраивала, однако это ещё не было основанием для появления в её сне девятихвостого кицунэ. Даже тот факт, что кицунэ был без ухмылки, не радовал, - из-за того, почему тот был без ухмылки.
Сильное ощущение неправильности происходящего было нетипичным для снов Адаи; но и сама ситуация могла бы вызвать такие чувства. Просыпаться не хотелось.

Спящая богиня перевернулась на живот и зарылась лицом в подушку.

Происходящее во снах всегда отличалось какой-то своеобразной логикой и обоснованностью, так что до сих пор Адая принимала их все, как должное. Но - именно этот сон был слишком реалистичным. В какой-то момент Арте резко дёрнулась назад и влево, едва не слетая с кровати, и поняла, что прикосновения Гин-Иро были грёзой, а вот присутствие - реальностью. Предохранитель зло щёлкнул, а правая рука Ады отбросила подушку назад, открывая Беретту с вполне очевидным намерением.
Дышала богиня тяжело, соображала плохо и смотрела... зло.

Если Гин-Иро и хотел что-то сказать, выразить и изобразить, время он выбрал неудачное. Эмоционально и чувственно Ада была ещё во власти сна, то есть возбуждена до предела и немного больше; но логика её действий не определялась ни эмоциями, ни разумом, а лишь примитивным инстинктами. Для неё существовал некий абстрактный фон в виде мира и конкретный, но схематический объект в виде Кая, и единственное, что знала сейчас Арте точно - это тот факт, что если Гин-Иро дёрнется, в любую сторону, то она нажмёт на курок.
Мысль в затуманеных глазах грозила появится минуты через три, не раньше.

Первый порыв был очевиден, и формулировался так: 'Кай, или сейчас из комнаты уйдёшь ты, или из дома - я.' И факт, что Арте не высказалась в слух, говорил не о её предусмотрительности и обдумывании действий, а о заторможенности реакций.
Адая прекрасно знала, что беззащитна во сне: на то, чтобы полностью включиться в реальность, ей требовалось значительное время. Именно поэтому она в гостях позволяла себе лишь лёгкую дрёму, но никогда - глубокий сон; а сейчас сделала исключение. Кицунэ был в своём логове, однако Адая считала, что предоставленная комната отводится в её временное владение, а значит, приход Кая является нарушением границ её территории. Что является по крайней мере неуважительным, а вообще-то - враждебным действием. С учётом вторжения в её сон... хм. А, собственно, чего хотел Кай?
Арте щёлкнула предохранителем, чуть отвернув пистолет от груди кицунэ. Хотя лучше бы тот молчал.
- И какова была цель твоего прихода? - бесстрастно произнесла она подобранную наконец формулировку. - Я рассчитываю, что ты не будешь лгать.

Отрицать очевидное Арте не стала.
- Факт, что мне было хорошо, не оправдывает вмешательства в мои сны, Кай. А ментальное насилие я не считаю проявлением заботы, - ответила она. В голос начали возвращаться интонации, так что последнее предложение прозвучало слегка ехидно.
'Ничего ужа-асного, ха. Не вижу смысла обговаривать правила игры, зная, насколько их можно вывернуть. Вернее, зная, что ты сможешь вывернуть их гораздо качественней, чем я.'
Возможно, вопрос с территорией и стоило обговорить, но безвозмездная выдача личной информации Каю богиню не устраивала.

- Мы, кажется, опять расходимся в терминологии, - ядовито ухмыльнулась богиня. Организм отчаянно протестовал, но его заставляли думать.
- У тебя нет ни малейшего права на то, чтобы хоть что-то решать за меня. В том числе - определять, что для меня - 'хорошо', а что - 'плохо'. Никакого права воздействовать на меня физически или ментально, не предупредив и не получив моего согласия. Это понятно? - опасная ласковость, с которой Арте начала тираду, перешла к концу в ледяную вежливость. И абсолютную серьёзность. Арте не думала об этом, но в глубине сознания понимала, что если ответом будет 'нет' или хотя бы недостаточно неубедительное 'да', разговор будет завершён. Другое дело - что на ответе она, вроде бы, не настаивала; настаивала лишь на том, чтобы Гин-Иро принял её слова к сведению.

- Можно, и уже давно, - равнодушно пожала плечами Адая. Кай всё умудрился удивить её вопросом. Уже на тот момент, когда она отвела ствол в сторону, Ада соображала достаточно хорошо. - А надо ли? - риторически поинтересовалась она в потолок, положив подушку под спину и закладывая руки - одну всё ещё с пистолетом - за голову. Одеяло укрывало её до подбородка, и Арте считала, что кицунэ ну совершенно не стоит знать, насколько мало одежды под этим одеялом.

- Действительно, для намёка грубовато, - бросила Арте в спину Каю. Кицунэ её всё же разозлил.
Адая подавила желание прямо спросить 'Что тебе от меня нужно?'. Она и сама могла подобрать пять вариантов фразы, от вежливо-утончённого до кратко-непристойного, каждый из которых был бы ответом, но не говорил ничего; а Гин-Иро наверняка выбрал бы шестой, но - с теми же свойствами.
Размышления богини прерывались откровенными сценами, вернее, шли с ними в параллель, на разных уровнях сознания. Ада зло усмехнулась.
- Ты не учёл один момент: знаешь, я могу абстрагировать создание из моих фантазий, - слово 'моих' было выбрано отнюдь не случайно, - От реально живущего. И фантазировать дальше.
Возможно, минут через десять она бы этого и не произнесла, но сейчас она была действительно в ярости. И очень хотелось укусить... побольнее.

'Но ты решаешь', усмехнулась Адая.
Адая повернула голову и задумчиво посмотрела на Гин-Иро, затем, не говоря ни слова и не прикасаясь к связке ключей на кровати, отвернулась, поворачиваясь на бок, собираясь в маленький клубочек и укутываясь в одеяло.
- Ненавижу недосыпать, - заметила она в пространство и закрыла глаза.

Снов в этот день больше не было, и Адая не сказала бы, что её это не устраивает. Начиная с полудня, она просыпалась каждый час-полтора, тратила некоторое на размышления, стоит ли вставать, и по итогам - ложилась обратно. Попутно она определилась с ответом, который намерена дать кицунэ - впрочем, лишь в том случае, если тот спросит ещё раз. Арте не считала это вероятным.

С лёгкой грустью изучив разорванные шнурки на штанах, Арте остановила выбор на той же тёмно-серой юбке, что была на ней вчерашней ночью, и классической белой блузке с длинным рукавом; кобура заняла своё законное место на середине бедра, а волосы Адая перевязала пышным бантом у шеи. Настроение было в меру паршивым, и у богини совершенно не было идей, как это изменить. Поэтому она меланхолично отправилась на поиски хозяина дома. Безрезультатно побродив по коридорам с заглядыванием в гостиную и кухню, Арте вышла на улицу. Постояла, наслаждаясь видом и тёплым ветром, и пришла к выводу, что по саду стоит погулять.
'Так, дом - чей? Вот пусть сам меня и ищет, если что', усмехнулась она и неспешным шагом свернула с тропинки. Роса прохладой щекотала босые ноги.
Правда, случайный выбор направления оказался эффективней целенаправленного поиска: спустя какое-то время она услышала характерные звуки ударов стали. Арте прошла ещё немного, с проснувшимся интересом посмотрела на разворачивающееся перед ней действо и бесшумно опустилась на траву, прислонившись к дереву, метрах в пятнадцати от бойцов.

'Я, конечно, наслышана про идею "хорошенького понемножку", но не настолько же!', с весёлым возмущением фыркнула Арте. Кай сидел сейчас вполоборота к ней, серебристые волосы и светлая одежда почти светились в смешанном свете традиционных фонарей и полной Луны. Ада поняла, что больше не сердится на устроившего ей эротические видения кицунэ. Вернее, сердится, но не отождествляет его с сидящим сейчас на траве мужчиной.
'Цыпа, тебе покажи мужика с оружием, ты этому миру всё простишь, гы-гы', заржал внутренний голос. Впрочем, богиня немедленно поправила себя - женщина с оружием её тем более устраивала. Просто женщин с оружием встречалось гораздо меньше.
Подходить ближе Арте не стала, просто с удовольствием рассматривая сидящих и вспоминая увиденный бой.

Арте довольно быстро поняла, что на продолжение шоу рассчитывать не приходится; так что мысленно включила разговаривающих мужчин в пейзаж, как художественный элемент, и наслаждалась песней ветра в кронах. Она даже пропустила момент, когда Гин-Иро направился к дому.
'Заметил?', лениво подумала Арте, когда кицунэ остановился метрах в восьми от неё. Но - не подошёл; богиня с той же леностью проводила его взглядом, и осталась на прежнем месте.

'Точно заметил', мурлыкнула в мыслях Арте, увидев возвращающегося Кая. Впрочем, теперь заметить кицунэ можно было только по серебристым волосам.
- Твоими стараниями, - мило улыбнулась Адая, не поддаваясь на провокацию, и сделала небольшую паузу. - А показывать ночные города у тебя, насколько могу судить по своему скромному опыту, получается хорошо.
Она чуть подалась вперёд, расставаясь с таким уютным деревом.

'Не могу отделаться от подозрения, что ты нарочно выбираешь развлечение уже после того, как увидишь мой наряд. Чудовище клыкастое', мысленно хмыкнула Адая, обходя харлей. Оказавшись с противоположной стороны от мотоцикла, она подняла глаза на Гин-Иро.
- Как я и ожидала, тебе идёт, - улыбнулась она.

- Я совершенно уверена в обратном, - искренне ответила Адая. И ехидно продолжила, - Однако мою одежду, подходящую к случаю, кто-то на днях случайно привёл в непригодное к носке состояние...
Она чуть покачалась с носка на пятку, заложив руки за спину.
- А не потребовать ли мне с тебя компенсации? Натурой, то есть штанами, - Арте весело посмотрела на Гин-Иро, склонив голову к плечу.

- Вообще-то я не это имела в виду, - задумчиво протянула Арте.
'Жадина', едва не показала Адая язык кицунэ. Вообще-то тот явно её неправильно понял - либо опять сделал вид, что не понимает, - потому что Ада планировала позаимствовать что-то из его собственного гардероба. По росту Кай превосходил её в весьма разумных пределах, и чрезмерно одарённой на нижнюю половину богиня не была, так что затею считала реализуемой, но... Не хочет, так не хочет.
- Ты не по-восточному тороплив сегодня, Кай, - безмятежно улыбнулась Арте. - Как минимум босой я не поеду точно, - ухмыльнулась она, - А кто-то приучил меня к мысли, что не должно гостю бродить по дому без хозяина.

- Не думаю, что для тебя будет сюрпризом узнать, что твоими ключами я не пользовалась. Как говорят на моей третьей родине, 'не всё, что вы можете сделать безнаказанно, вам следует делать', - ухмыльнулась богиня в ответ. И изобразила смущение, - Боюсь, до дрожи в коленях боюсь, а тебе просто из-за юбки не видно.
Адая с той же выжидательностью уставилась на Гин-Иро.

'Будем считать, что юбка - это к лучшему, потому что иначе ствол было бы не спрятать', утешила себя Арте. Помогало слабо. Она всё же сменила белую блузку на кожаную жилетку, дополнив наряд комплектом чернёного серебра с гранатами - ажурное колье, крупные круглые серьги с мелкими камнями по диаметру и три кольца на одну руку в том же стиле. На другой руке Ада затянула полосу чёрной кожи с девятью посеребрёными шипами, закрывшую руку от кисти почти до локтя. Чёрные сетчатые чулки завершили хулиганский образ, и богиня вновь решила выбрать сапоги на каблуках.
Получившейся эклектикой она осталась довольна, и, набросив на плечи шёлковую куртку, быстро спустилась вниз.

На вежливую реакцию кицунэ Адая ответила лишь улыбкой.
К скорости и азарту погони Арте относилась хорошо, а к риску для жизни - плохо, поэтому харлей вызывал смешанные чувства. Мотоциклы Адая обычно любила издалека, как и холодное оружие. С другой стороны, в руках Кая она была готова принять и одно, и другое, - особенно с оглядкой на то, что увлечённость этими вещами обеспечивает её же собственную безопасность от излишнего внимания со стороны кицунэ. Даже если бы на то и пошло, Арте была уверена, что Гин-Иро не сторонник варианта 'так не доставайся же ты никому'.

Устраиваясь позади Кая, Арте вспомнила финальную сцену одного из любимых старых фильмов, с Харли в главной роли.
'Знал бы, точно бы пожалел, что я не в брюках', мысленно ухмыльнулась Арте, усаживаясь. Она подобрала подол, безжалостно заправив стратегические участки в сапоги.
'Чёрные очки ночью. Ну-ну, я тоже от тебя в восторге', ухмыльнулась Адая.
- Была бы удивлена другому варианту, - мурлыкнула Арте, обхватывая кицунэ.
Ускорение было терпимым... ну, в общем.

'Всё-таки ты достаточно терпелив, и это хорошо. Чёрт, я привязалась к тебе, лис.'
Несмотря на определённые сложности, с Каем можно было отдохнуть от привычной роли. С другой стороны - из-за этого отхода от обычного для неё поведения возникало некоторое недопонимание со стороны кицунэ...
'Смена видов опасности как лучший отдых. Почти классический рецепт.'
Ада держалась за своего возницу без излишней робости, но и не устраивая чрезмерно тесного контакта. Смотреть было особо не на что, поэтому очки Аду даже не особенно и напрягали.
- В амплуа классического 'очень плохого парня' ты тоже диво как хорош, - негромко усмехнулась она.

Снимая очки, богиня на несколько секунд прикрыла глаза рукой: старые или новые, здания на набережной горели яркой подсветкой, а проносившиеся рядом машины беззастенчиво сияли ксеноном.
- Неплохое местечко, - одобрительно усмехнулась Арте, оглядываясь.

Адая одним движением расправила юбку. По мере возможности она держалась наравне с кицунэ, уступая тому первенство только в ситуациях, явно требующих его участия - например, попасть внутрь без логичного досмотра.
В том, что она опять выделится одеждой, Арте и не сомневалась.
- Когда-то я думала, что у нас больше расхождений во вкусах, - задумчиво протянула она, оглядывая зал. В дальнем углу либо кому-то били рожу, либо только собирались, либо уже расходились. - Очаровательно, - ухмыльнулась богиня.

Ада почувствовала, как улыбка расползается в откровенный оскал.
- Конечно, будем, - Арте чуть повернула голову к Каю, проведя щекой по его губам, и подняла руку, охватывая шею кицунэ, - По крайней мере один из нас точно белый и пуши-истый... - она продолжила своё движение, теперь уже губами коснувшись его, но не доводя до настоящего поцелуя. - Только не надо считать, что у меня много иллюзий на твой счёт, Кай Гин-Иро, - хрипло шепнула Ада, продолжая скалится.

- Второй раз за вечер напугал, и как тебе только не сты-ыдно, - со смешком протянула Адая.
Заведение, что и говорить, было атмосферным. И отнюдь не драчкой, уже выкатившейся из угла и быстро заглохшей в центре зала.
'Здесь же убивали. И много', осознала Арте свои чувства. 'Настолько много, что даже люди чувствовуют это.'
- Да, в своё время здесь действительно было несколько иначе, - усмехнулась она.
Кое-кто из пантеона был бы счастлив оказаться здесь; а кое-кому непринуждённая атмосфера вывернула бы всю сущность. Арте явно оказалась переходным вариантом: сначала её чуть перекорёжило, подстраивая под реальность, а затем богиня почувствовала себя очень своей.
Она откинула голову назад, на плечо Гин-Иро, и обхватила шею кицунэ уже двумя руками.
- Боюсь, моё присуствие может слегка повлиять на обстановку, - низким, вибрирующим голосом промурлыкала она.

- Ты так уверен? - негромко и ведьмински рассмеялась Адая. Она прижалась чуть плотнее к кицунэ, сдерживая силу. - Сколько кро-ови можно пролить на этот пол, а, Ка-ай? - тихо спросила Ада на ухо Гин-Иро.
'А сегодня у нас будет необычный ве-ечер. Ты показал мне, что значит быть вампиром... хочешь, я покажу тебе, что значит быть богиней?'
Она рассмеялась вновь, чувствуя тёмное желание охоты - охоты в свою честь. И жертв.

'А ведь на своей территории я так не безобразничаю', возникла вдруг у Адаи мысль, похожая на проблеск совести. Не совсем по отношению к людям, конечно...
- Подна-ачивание, Кай? Да, это и будет подначивание... может, даже не в масштабах всего заведения - если у меня будет настроение сде-ерживаться, - оскалилась Арте, - В чём я лично си-ильно сомневаюсь. Если только ты не захочешь этого, конечно, - 'а если захочешь, то, может быть, и сдержусь. Может быть, да.'
Когда-то желания богов развязывали войны между странами. И перед Арте была весьма благодарная и восприимчивая аудитория....
- Хочешь начать веселье прямо сейчас? - мурлыкнула богиня.

Адая отпустила силу, прокатывая её с поднятых ладоней по всему телу и отпуская - в пол. Это было похоже на падение воздушного шара, наполненного водой; только всплеск заставил резонировать саму окружающую реальность. Воздействие расходилось от них кругами, расширяя площадь, но не теряя в мощности. Арте не спешила, лишь добавляя людям целеустремлённости и решительности, причём делая это не слишком резко, чтобы им не было заметно. Она не разжигала конфликтов, лишь давала силу возникающим переходить в нечто больше.
- Тогда пойдём, сядем куда-нибудь. Я думаю, апогей настанет минут через семь, - тихо промурлыкала Ада, и этот нежный голос не вязался с её улыбкой.

Арте поняла, что насчёт семи минут погорячилась. Не более двух-трёх: слишком много счетов уже имели друг к другу здешние посетители. Ада не ожидала массовой свалки; скорее всего, всё начнётся с мелких противостояний один на один.
Когда они сели, она уже знала, что где-то сверкнул нож, и плеснулась кровь. На губах был вкус силы, и Арте хотела поделиться этим чувством. Она потянулась к Гин-Иро через стол. Можно было бы прикоснуться и рукой, но богиня хотела большего.
- Откройся, - тихо произнесла она. - У меня нет враждебных намерений.
'Почувствуй, как это: к тебе стекается их сила, их эмоция, твоя сущность, и ты прокачиваешь её через себя... и возврашаешь, чтобы получить вновь, десятикратно. Почувствуй, как от неё теряют рассудок и жизнь. Почувствуй, как это: быть центром и причиной происходящего, не шевеля и пальцем. Лишь настолько, насколько я человек, я боюсь тебя. Но я отнюдь не только человек...'
Сама Арте никогда ещё не использовала такую мощь. Слишком мало условий, в которых такой душевный подъём у людей не влёк бы за собой катастрофических последствий. Но сейчас - было можно.

'Не бойся меня сейчас, лис. Я же попросила. Я не собираюсь вламываться в твоё сознание ради мелкой мести.'
Арте почувствовала, что щиты Кай снял, но передала ему лишь малую часть испытываемых эмоций - чтобы показать, что контакт принят и поддержан. Не прерывая взглядов, она поднялась и пересела к нему на колени. И требовательно поцеловала, одновременно позволяя себе полностью отдаться чувству поглощающего всемогущества. Она знала, что Кай испытывает сейчас ощущения почти той же силы: щиты он снял добровольно, а вот после контакта с ней поднять уже не смог бы. Арте ехидно хихикнула бы, если бы это чувство не было подавлено другим, куда более сильным.
Внутренние ограничители уже давно унесло к чёртовой матери, и кицунэ был для Арте ограничителем внешним. Опасностью и партнёром одновременно, который требовал внимания и не давал забыться в потоках силы.
Остатки рассудительности провозгласили, что в таком положении богиня ограничивает возможности Гин-Иро как боевой единицы, так что Арте кинула нить-проводник, как зародыш будущего телепорта, к тому месту, где остался харлей Кая. Если ситуация слишком... разгуляется, они уйдут так.

Арте чуть отстранилась от Кая, требовательно и насмешливо глядя в зелёные глаза. Контакт между ними она сохраняла, но большую часть ощущений забрала. Ей было интересно, как отреагирует Гин-Иро, почувствоваший силу богов.
'Не думаешь ли ты, что слишком недооценивал меня, а, лис?'
В уме грохотала музыка, хотя уши воспринимали опасный грохот драки вокруг. Адая не отрывала взгляда от глаз Гин-Иро. В душе жила уверенность, что вот сейчас их никто не тронет; объяснить её богиня не могла, но доверяла полностью.

Ответа Арте не ожидала - сказалась привычка постоянно мысленно обращаться к собеседнику, но про контакт в этот момент богиня не думала. Она коротко усмехнулась, и снова коснулась губ Кая, открывая ему часть себя - позволяя в памяти всплыть большинству своих оценок Гин-Иро, но остальную память скрывая за всепоглощающей темнотой воды, её образа для защиты мыслей.
'Ты всё ещё так думаешь?'
Хорошо, когда для разговора рот не требуется.

Арте рассмеялась. Талант Кая ответить уклончиво даже в мыслях восхищал. 'Века и тысячелетия тренировок, моя дорогая', ухмыльнулась она сама себе, не скрывая своих довольных мыслей от кицунэ. И в тот же момент поняла, что их время истекает. Каждую уходящую секунду Арте чувствовала, как короткий и хлёсткий удар у своих ног.
- Крови?.. - успела заговорщицки шепнуть она Каю.
'В сторону!' рявкнул внутренний голос, и Адая подчинилась, откидываясь спиной на руку Кая. Она не знала, кто и как наносит удар, но чувствала, куда тот нацелен - в её шею, или, теперь, - в лицо кицунэ.
Арте не притронулась бы к пистолету - словно и вовсе забыла о кобуре на бедре. Это было место рукопашной, разгул для кулака и ножа. Поэтому у Ады было два варианта: довериться прикрытию вампира, или же оградиться и уходить своей силой. И второй требовал несколько большей рассудительности в действиях, чем было в наличии у Арте.

Ментальная связь с Каем была разорвана.
'Чёрт!', оскалилась Арте, когда на живот капнуло кровью. Она успела порадоваться, что сменила белую блузку на кожу, и стала прикидывать, куда бы деться. Нынешнее место было для неё временно безопасным, но так богиня совершенно не контролировала ситуацию. Плюнув на приличия - 'нет такого слова!', - она скатилась вперёд, под стол, припадая на колено и одну ладонь, извернулась и, схватившись за край стала, змеёй выползла рядом с со стоящим мужчиной. В руке того был нож, лезвие которого сжала ладонь Гин-Иро.
Статичная картина врезалась в память Арте - а затем богиня совершенно естественным движением наклонилась, выхватывая из-за высокого ботинка мужчины замеченный длинный нож и без тени сомнения загнала на всю длину в широко - для китайца - раскрытый глаз.
'А как удобно, что он невысокий-то', равнодушно оценила Ада.