Тима мало беспокоило - узнаются ли они со своим "коллегой" по Пантеону или нет - в любом случае возвращаться домой дотемна он не собирался. Однако шанс проторчать как тополю на Плющихе часа два и просто пропустить Хоффмана был невелик  - виделись один раз мельком на том единственном собрании, где он присутствовал - и этого хватило бы ему с лихвой, чтобы узнать. Память у Риты была отличная, к сожалению.
Блог Rita вёлся на русском и английском под катом. По просьбам френдов он нередко переводил на другие доступные: немецкий (в совершенстве, но не любил грубости звучания), французкий (любил звучание собственного голоса, когда говорил на нём, но на дух не переносил Францию), Польский (нравился, но без словаря писать пока что получалось плохо), китайский (Страну обожал, а вот язык не очень). Чешский и итальянский как раз осваивал, но первый из-за любви к Праге, а вот второй второй чисто из расширения кругозора.
В силу природного звездоватизма в другое время года Рита бы стоял, лучась улыбкой жизнерадостного олигофрена, держа в руках табличку с надписью на всех известных языках, мол, "Это и есть Тим Даст, Хоффман нипроеб**те", но сейчас только шире улыбнулся.
-Hello, - ответил Тим, протягивая руку, обтянутую серой замшевой перчаткой Кристиану ладонью вверх.  - What language would you prefer to speak?*

---
*Здравствуйте. На каком языке предпочитаете говорить?

Рукопожатие Кристиана обещало многого. Что ж, быть может это не так уж плохо иногда изменять правилам, даже своим? Собственно, они и написаны для того, чтобы их нарушать.
Кивнув, Рита перешёл на немецкий. Родившись на территории ГДР он не мог не говорить на нём в совершенстве. Акцент почему-то проскакивал у него в китайском, почему-то выдавая в нём англичанина и объяснить сей парадокс он не мог никак, с удивлением услышав в "инглиш-коммоне" свой польский и теперь чётко распознавая в итальяно французские мотивы. Общаться с сородичами на латыни (которую знал, но не переваривал, равно как и эллинский) его злило неимоверно - мало того эти сборища напоминали театр абсурда, так ещё и вещать на мёртвом языке - без него.
-Ничего - все мы деловые люди, и каждый имеет право на свои личные планы, не высовывающиеся с графиком прочего мира,  - повёл плечами Рита. - На счёт Японии не скажу - никогда там не был, отсталая страна, - комплимент на счёт блога он принял с лёгким уважительным кивком.  - Мог бы тоже самое сказать о Вашем стиле изложения, да не могу, увы. Какие планы, герр Хоффман? Отведаем пиндосской кухни с лёгким налётом руссизма, после чего погуляем с Вами по городу. Или же у Вас иные планы? Экскурсий по Красной Площади и Тртьяковской галлерее не обещаю, ибо сами сходите при желании, а вот показать Москву такой, какая есть - я к Вашим услугам. Вы остановились в гостинице?

Только в это время года, когда хотелось абы чего и говна на лопате в придачу, Тим предпочитал питаться всякой дрянью, вопреки своим вегетарианским привычкам начиная от пирожков с котятами "от бабушек" и заканчивая, конечно, МакДоладсом. Всего сезон, а потому сие никак не отражалось на безупречном здоровье вечного авантюриста.
-Аэропорт это, по-Вашему тихо?  - улыбнулся Тим, склоняя голову на бок. - Я живу там, где действительно тихо. То есть, я ни на чём не настаиваю, но...
От Пепельникова так и веяло спокойствием. Всем своим видом он олицетворял не писанную картину - московская осень  - с её ворохами золотых листьев, серым небом с чёрными косяками птиц, сладковатым запахом засыпающей до весны матушки-природы и запахом шоколада.
-Будет Вам экскурсия по Москве, - повёл плечами Рита, галантно подставляя локоть.  - Советую держаться крепче, ибо люблю пешие прогулки и мне будет легче подстроиться под Ваш шаг, да и обстановочка тут, как и всегда, нервная.
"Боян" про закрытый блог он никак не откомментировал. На нет и суда, как говориться нет. А что до "интересно", то на сей счёт у Риты были свои стойкие критерии. Да и какой уж тут талант? Звездеть, как говориться, не мешки ворочать и не чугуний разгружать.

Локоть Рита не убирал, глядя на Кристиана прямо и дружелюбно. Форменный пофигизм, граничащий порой с абсурдом, был в среде Пантеона и вампирской шайки-лейки притчей во языцах, равно как и факт того, что подвоха в данной ситуации искать было бессмысленно. Тем более Рита знал, что предлагал - пешую прогулку с ним мог выдержать только атлет, поспевая за длинноногим красавцем. Если Кристиан смотрел по сторонам, то заметил бы не одну такую пару обоих полов  - столица России в этом плане догоняла Амстердам с его нравами. Кому какое дело? Лишь бы было удобно.
-Сам не переношу излишнего пафоса,  - ответил Тим, почти касаясь крем рукава пальто, но не задевая. - Впрочем, это ни для кого не новость, - на вопрос про псевдоним он ответил с мягкой улыбкой, пожалуй, даже слишком дружелюбной для того, от кого только гадостей и жди. - Про похождения мальчика в очках читали? Гарри Поттера? Так вот была там такая журналистка... Рита Скиттер. Вот от неё, родимой, всё и пошло. Говорят, что копия меня, вот только в женском обличие.
"Ну же, примите приглашение и будет Вам что-то не забываемое",  - говорил за себя его внешний вид, однако разноцветные глаза смотрели мягко и тепло, фиалковые небеса столицы и желтую листву под ногами.

-Я сам бы не стал читать, коли не товарищи коллеги,  - парировал Рита, убирая предложенный локоть без тени сожаления на лице.  - Читал и смеялся. Вот уж действительно мотивы всех народов схожи. Была такая русская сказка про царя Гвидона, который обращался в муху, в шмеля, летая на вражий остров? Так вот фроляйн Скитер не гнушалась становиться жучком, чтобы проникать туда, куда ей надо. Минимум фактажа, но какая сенсация, какой скандал... - вдохновенно загнул фразу Тим, мигом меняя звучание голоса на более низкое.  - Так вот, это не мои методы. Но в общем и целом... если уж мне нужна информация - она у меня будет в любом случае.
Шёл он действительно довольно быстро, быть может, именно поэтому на нём, не смотря на пасмурную погоду, был одет лёгкий плащ? Говорил Тим негромко, но от Кристиана не ускользало ни малейшее изменение его голоса.
В отличии от других скандалистов ЖЖ Рита нередко в довольно нелестных выражениях просил прекратить разборки, если задевали кого-то, помимо него самого, на страницах блога. Самолюбование или благородство, who knows?
Парк тем временем неумолимо заканчивался и на горизонте пестрели улицы.
-Сначала Арбат - я не могу Вам этого не показать, далее шедевр архитектуры  - кентавр на Красной Площади, а потом... места, интересные мне. Если устанете - говорите. По желанию мог бы Вам рассказать что-то о жизни, вселенной и вообще. Или же с удовольствием послушал бы Вас. К сожалению, среди Пантеона личностей зрелых крайне мало...  - добавил он с едва ощутимой ноткой огорчения в голосе.
Кончик зонта-трости мерно выстукивал по асфальту, в сочетании с шагами Риты рождая дивную мелодию.

От подобного заявления Рита даже сбавил шаг, встречая взгляд Кристиана своим слегка недоумевающим. Подкинув зонтик в ладони, он повесил его на локоть, продолжая путь.
-Весь Пантеон?  - переспросил Тим, изгибая бровь. - Я, разумеется, подозревал, что мой высокий рост может стать пердметом насмешек, но чтобы так... Простите мой чёрный юмор. По-моему, я не похож на того, кого интересует мнение общественности и Пантеона в частности. Именно поэтому я не появляюсь там. Время стирает рамки и с каждым годом меня всё менее интересует духовное развитие и нравственность господ Богов, - сделав паузу, Тим на секунду закрыл глаза, подставляя лицо ветру, наполненному тёплыми слезами осеннего дождя, после чего снова повернулся к собеседнику.  - Что же касается всего остального, то у меня есть моё особое мнение, которое, конечно, сложно оспорить, но можно. Так вот. Я не считаю Вас подростком-максималистом. Ни в коем случае. Во-первых, тех, которым не нужно "всё или ничего" я могу перечесть по пальцам одной руки слесаря-алкоголика; во-вторых, ребячество всех остальных я не могу воспринимать без смеха - опять же, кину камень в того, кто живёт тише воды, ниже; и, в-третьих, каждый из нас подгибает этот мир под себя, не так ли? Вы хотите спасти, меня интересует кое-что ещё, у того же Аполлона или Диониса свои интересы. Это нормально. И ещё. Ты не зануда,  - добавил Рита, направляясь по белой зебре через дорогу, мерно выстукивая кончиком зонта по асфальту.  - Итак, впереди Арбат, - Тим лучезарно улыбнулся Кристиану, словно в пасмурном небе вызолотился единый луч солнца.

Прижав локоть, на котором покоилась ладонь Кристиана, к себе чуть плотнее, Тим шёл вперёд по Арбату, сбавив шаг разве что чуточку, дабы красочные декорации "жизни Москвичей как она есть" не проносились мимо на второй космической скорости. Как он только успевал выбирать дорогу так, чтобы не пройтись по луже и не зацепиться за неровности асфальта, притом почти не сводя взгляда с Асклепия  - было известно только одному Богу (и, разумеется, им был сам Гермес). Не смотря на темп, который никак нельзя было назвать неспешным, Тим не тараторил, изъясняясь ровно.
-Быть может, нужно просто чаще встречаться, Кристиан? - повёл он бровью. - Впрочем, я повторюсь, моё мнение изменить крайне сложно. Да и что такого уж плохого в морали, точнее, в её присутствии? Что до других - есть шикарная русская поговорка  - "Не ходи со своим уставом в чужой монастырь". К примеру я уважаю тех, у кого есть мораль. Пусть даже и остатки зачатков. Пусть бы и своя собственная. Извини, что идём слишком быстро - меня принимают за туриста уже который год и матрёшки в мой интерьер ну никак не вписываются, - обогнув очередную лужу, Тим продолжил. - Возвращаясь к тебе нашего разговора... у каждого свои методы, Кристиан. Я исповедую силой слова, что, вообщем-то, не делает меня оригинальным. Слово может убить вернее, чем пуля. Даже запятая может изменить смертный приговор. Меня считают аморальным, но нельзя вычистить авгиевых конюшнь не замарвшись. Добра не бывает без кулаков.

Похоже, самого Даста нисколько не смущало повышенное внимание к его персоне и Кристиану. Напротив, шёл он с таким видом, что это всякий на его пути должен устыдиться, потому как именно он идёт рядом с герром Хоффманом здесь и сейчас, рука об руку. Минуя взгляды, разрезая толпы сгустки народа, словно крейсер волны, он вёл Кристиана по вечной улице, старой, как и сам город - гордый и властный, но солнечный и бесконечно дружелюбный для спутника.
Матрёшечников он куда-то отправил, указав куда-то за горизонт кончиком зонта, а вот на предложение сфотографироваться со зверьём, опять  же, произнёс что-то вроде "фотографии с придурками раздаёт милиция".
-А что во мне этакого непонятного?  - невинно улыбнулся Рита.  - Нет, правда, я с удовольствием отвечу на любые твои вопросы, чтобы стать понятней. Если говорить правду, то никто и не пытался, воспринимая меня, как стихийное явление, которому проще или сдаться или спрятаться, до тех пор, пока не минует. Что до... опять же, цитирую русскую поговорку - всё-таки великий народ, коли по одиночке: "Один в поле не воин" и вторая "Двое, трое, не один", - переведя взгляд на кулак Кристиана, он улыбнулся - уважительно, очень тепло, одобряя.  - Хорошо, пусть идут эти интриги полем, посеют там семена и взрастят лес, а вот им идут. Мы же просто гуляем по Москве, верно?  - очередной поворот и Тим сбавил шаг.  - О, да. Москва всё-таки великий город. Да, уже не та, что была прежде... но почему-то меня всегда тянет к ней. Это сейчас мы с тобой лицезреем остатки былой роскоши, а так - бетон, машины, пыль, инфекции... о какой экологии мы говорим? Но всё равно я нежно люблю это место, хотя историческая моя родина в Германии, а в родственниках поляки и австрийцы. Россия вообще была бы великой страной, если бы не две беды, ах, осторожней, не оступись,  - он ловко вывернул, не позволяя Кристиану наступить на крышку колодца.  - Дороги и дураки. Так вот. Великая была бы держава, коли не мотало бы её так. Та же революция... ох, могу часами говорить. Собственно, вот и достопримечательность.
Стена, спещрённая письменами. Словами.
-Вот, к примеру, образчик, который считаю примером современного искусства, как называли шедевром "Квадрат" Малевича. Через вон ту белую дверь должен вернуться кумир молодёжи - Виктор Цой. Здесь всегда, как видишь, молодёжь. Причём, большинство из них уже забыли, а зачем они, собственно, здесь. И много слов. Этакий вариант гробницы фараона с памятью тысячелетий. Столько судеб... История делает круг, так говорят? И вечная память Виктору Цою. Я не фанат его музыки и слабо знаю, что ж за судьба такая у этой личности... зато его знают "неформалы" всех поколений. Если что-то невнятное бренчиться на гитаре и не разобрать слов, то это точно Цой. Вот он - памятник нерукотворный.

Неформалы покосившись на двух хорошо одетых господ, быстро потеряли к ним всяческий интерес - видимо эстетствующие граждане досаждали их Нирване часто. Заметив, что Кристиан слегка не успевает за ним, причём, темпа прогулки это не касалось никоим образом, Рита решил чуть-чуть сузить полосу вещания, дабы не иметь к концу прогулки еле-живого Целителя.
-Да, моя историческая родина ГДР,  - улыбнулся он земляку, разворачиваясь и направляясь к выходу, чтобы продолжать по Арбату. -  Я родился в ... стране, которой нет на карте и в городе, которого тоже не существует. Восточный Брелин. А ты? Неприменно загляну. Только назначь время. Я тоже только "за". Работа-работой, но отпусков никто не отменял.
Улица стала шире. Показалась Красная Площадь. Тим, скорее невольно, осторожно поправил ладонь Кристиана на своём локте. Читая блоги народов мира, он нередко встречал упоминания о том, как действует "сердце России" на тех, кто чувствителен к сгусткам энергии.
"Почему мне не всё равно, грохнется Крис в обморок или нет?", - мелькнуло где-то в глубине сознания пёстрой рыбкой, но, тряхнув головой Тим отогнал мысль прочь. Банальная забота. Что ещё? Ах, да, гостеприимство. Никто и никогда не смел упрекнуть Тима в том, что он "недодал" гостю внимания, скорее, наоборот - бедняга чаще бывал почти задушен заботой с непривычки.
Слова Кристиана прозвучали громом среди ясного неба. Да, об Асклепии Тим слышал много и всё это были слова совсем нелестные. Впрочем, о какой, черт побери, информации может идти речь, коли говорим о достоверности через вторые-то руки?
Улыбка Гермеса дрогнула, как откликается гладь воды, когда по ней пробегает ветер. Только многолетняя выдержка позволила не смутиться, не ответи взгляд, а только улыбнуться теплее... теперь и глазами тоже, словно растаяла корка льда.
-Ты удивительный... Кристиан,  - ответил Тим, глядя почти с нежностью. - Слышал я в свой адрес многое, ещё больше интересного на дверях своего жилища вычитывал... но про обед я запомнил,  - щёточки коротких, но густых чёрных ресниц, щёлкнули, словно вспышка фотоаппарата - Тим лукаво подмигнул Кристиану.  - Какую кухню предпочитаешь?

Как не сознаются в смертных грехах даже на исповеди, Тим старательно скрывал тот факт, что учил немецкий далеко не в языковой среде.
-К сожалению, до сих пор не нашёл в себе сил побывать на исторической родине. Я помню страну такой, какой она была, а теперь и страны-то нет. Не хочется увидеть что-то иное на месте привычного. То, что помню из детства... впрочем, при хорошем проводнике, я даже осмелился бы посетить Берлин, это к слову о надо чаще встречаться,  - ответил Тим, направляясь к Красной Площади.
Он хотел показать Кристиану образчик памятника рукотворного, что во много раз проигрывал стене, но они не дошли до него. Не у дел так же остался и анекдот про иностранцев в России: мол, по валенкам на голое тело, шапке ушанке, бояну и семечкам легко отличить английского туриста, разгуливающего по Красной Площади.
Вместо припасённой бравады Тим, поборов в себе желание обнять Кристиана, чтобы тот, не дай Боже (Гермес!) не рухнул где-то здесь и не пришлось знакомить коллегу с русскими мальчиками из "03", направился прочь от клятого места.
-М... не то, чтобы я чувстовал то же, что чувствуешь ты, хотя, конечно, догадываюсь, каково это, но мне это место не нравится из-за трупа. Похоронили бы его уже. Он заслужил. Той страны нет на карте - это даже не дань истории, а просто вандализм какой-то,  - ответил он, снова ускоряя шаг.
Только когда гонка прекратилась, и Рита осознал, что же он ляпнул, то был готов приложить себя зонтом по голове. "Старость не радость",  - печально улыбнулся про себя Гермес. Остапа понесло. Акелла промахнулся. Что там ещё? И на старуху бывает проруха...
Улыбнувшись, не обнажая зубов, Тим локтя не убрал  - и не думал.
-Всё просто. Обо мне принято говорить только гадости. Принято улыбаться сквозь зубы и прятать за спиной нож, протягивая руку для дружбы. Ты не верил слухам и приехал, - сделав паузу, он качнул головой.  - Сильно голоден? Или короткий марш-бросок до ... тут недалеко, а потом обедать - опять же, на два квартала ниже?

Красная Площадь осталась позади, сменившись подземными переходами, пустыми величественными зданиями, и пустынными тротуарами. Теперь Рита сам не успевал за самим собой - эмоции обгоняли мысли. Что же это такое? Эмоции? Его? Это не был азарт погони, не физическое желание обладать, что же? Наверное, по ощущениям целителя он напоминал калейдоскоп, что переливается в лучах осеннего солнца всеми красками - алый - тёплая кровь, что омывало трепещущее сердце, золотой  - свет, льющийся откуда-то извне, оранжевый - то пляшущее безумие, светлое, как в детстве, что плясало в голове, коричневый - тоска по "настоящему чему-нибудь" в этом пластмассовом мире, состоящем из стекла и бетона, где интернет заменяет живое общение, потому как именно там мы снимаем маски. Во всяком случае он - Тимофей Мцеславович Пепельников, который не поставил ни единого "смалийка", не улыбаясь перед этим голубому экрану.
-Интересная теория, - кивнул Тим, вышагивая рядом с Кристианом, но, не смотря на то, что его ладонь не покосилась на локте, не убирал локтя. - Нет, правда. Я догадывался о чём-то подобном, но никогда не ... получал достоверной информации. Сам знаешь, услуги "экстрасенсов" в России стали бизнесом, причём, шарлатаны с честных граждан срубают немалые деньги. А на что похож... Берлин сейчас?  - отчего-то тоска по родине, настоящей родине, где родился и вырос, открылась незаживающей раной и теперь кровоточила.
Улица свернула - машин здесь почти не было, потому как не час пик, да и две полосы всего.
-Нам прямо,  - он указал куда-то вперёд зонтом,  - а потом налево и до конца. Дальше посмотрим.
Кажется, прежнее спокойствие вернулось... но что-то прочно осело, словно зацепилось крючком.

Второй раз за сегодняшний день прозвучал неслышимый выстрел. Точно в голову. Тим, который никогда не лез за словом в карман, впервые не нашёл там нужного выражения, котрое соответствовало винигрету, что образовался в собственной голове. Примерно так случалось, когда с утра, заспанный, ищешь любимую чашку, злишься, не в силах найти, а потом её сталкивает кот и ты, созерцая осколки, понимаешь, что она стояла на виду.
"Впрочем, чего ещё ожидать от Асклепия? Тим, ты балбес... А мне-то казалось, что у меня нет недостатков. И вот оно".
Впрочем, Рита на Кристиана не злился, наоборот был ему очень благодарен.
Услышав столь точное описание того, что творилось в голове, Тим только беззвучно рассмеялся. Разноцветные глаза бога, блеснув влагой, так и не соскользнувшей с ресниц, заискрились драгоценными камнями.
-Это всего лишь осень, друг мой. Всего лишь осень. Как бывают обострение, какое бывает у шизофреников, так и я по осени и по весне делаюсь... впрочем, по мнению прочих, едва ли вменяемей, - сделав паузу, он, уняв приступ безудержного веселья, украдкой сморгнул набежавшую поволоку с глаз.  - Нет, что ты. У меня и в мыслях-то не было, что ты можешь "полезть" в меня. Дело в другом. Я никогда не мог этого понять... что же такого в том, что ты чувствуешь всё это? Да, информации не бывает много  - уж мне ли не знать, но есть такие вещи, не зная которые, крепче спишь. Неужели... для тебя важно чувствовать всё это? Всегда? Асклепий, ты на протяжении веков чувствуешь мироздание. Ведь для эмпата чувствовать так же естесственно, как для людей - дышать, для меня  - потоки информации, для Диониса - праздник жизни и винные изделия...
Этажи домов делались меньше, словно выводя из современности в прошлое, будто отматывая жизнь по спирали назад.

Опустившаяся на плечо рука была очень кстати. Тим не терпел прикосновений, если только не подпускал к себе сознательно, протягивая ли руку при приветствии, обнимая ли в танце или целуя - не видел смысла в них, если в том нет искренности. Бывали случаи, когда не в меру размахивающий руками собеседник, не поняв предупреждающего взгляда, получал по конечности. Замерев, Тим легко улыбнулся в ответ, отчего-то даже не напрягшись от прикосновения.
"Он чертовски мил с этим румянцем, - отметил Рита про себя, стократно обругав себя за то, что не взял с собой даже цифровой "мыльницы", впрочем, всё равно не достал бы её. - Жаль, что к моей голове нельзя пристроить принтера... я бы многое мог вспомнить, чтобы мир увидел то, что видел только я".
-Кристиан, спокойно, - легко улыбнулся Тим, склоняя голову на бок.  - Я просто позволил себе излишнее - восхищаться вслух. Да и заморочить голову мне - Богу Блефа, покорителю авантюристов? Если получится, то, как говорят русские, проставлюсь. Впрочем, я не пью и, по-моему, ты тоже... а посему, если получится - то я что-то приятное тебе должен.
Поудобнее перехватив руку Кристиана, Тим свернул за угол.
-Почти пришли. У этого дома есть загадка... но никак не пойму, какая именно. Хотелось бы услышать твоего мнения, Крис.
Двухэтажный дом из красного кирпича действительно виднелся в конце улицы. Спокойный, величественный, такой же старый, как и сами Боги в этой жизни... даже чуточку древнее.

Вот тут Остапа, что называется, почти понесло. Давно уже Тим не смеялся с таким удовольствием и до того искренне. Говорят, что смех продляет жизнь, но, увы, раньше о себе дал знать корсет. Не смотря на то, что Гермес предпочитал образ молодого человека, бренное тело и перманентные нагрузки давали о себе знать. На весну и осень Тим упаковывался в корсет для коррекции осанки, давая возможность позвоночнику немного передохнуть. После очередного приступа безудержного веселья, спина снова дала о себе знать. Спешно расправив плечи, Тим продолжил беззвучно хохотать. Впрочем, теперь смех был слышен - тихий, искристый, как пузырьки шипучки в прозрачном стакане, искренний, какой бывает только у детей.
-Не буду я тебя одёргивать - и не думай даже. Будь собой  - этого так не хватает в жизни, - Тим беспечно улыбнулся, ободряюще. - Мы же не дети, чтобы мериться размером ведёрочка и цветом совочка. Будь собой. Все остальные роли уже заняты.
Оказавшись возле дома, Тим задрал голову, придерживая свободной рукой край шляпы.
Выстроенный ещё в прошлом веке, покрытый ярко-красными листьями дикого винограда, он будто грезил о былых временах, поглядывая сквозь приопущенные веки на окружающий мир без особого интереса. Фигуры на крыше и рядом с крыльцом, россыпь золота на потрескавшихся плитах. Барышни из мрамора, серые и теперь уже без лиц, что сточила вода за многие лета, протягивали к путникам руки, не смея сойти с постаментов.
-Очень хорошо,  - негромко сказал Тим.  - Зайдём? Его не будут сносить  - это была долгая акция в поддержку памятников истории.
Кристиан не заметил, как он сунул руку в карман пальто, извлекая оттуда ключ, который теперь поблёскивал на ладони Риты.

Продолжая играть улыбкой Джоконды на губах, Тим уже не вполне понимал, кто тут Мефистофель, а кто Фауст, ибо приоритеты менялись каждую минуту. Подбрасывая ключик на ладони, Рита ожидал согласия или несогласия Кристиана. Завидев стандартный жест того, кто собирается лезть за сигаретами, Гермес приготовился взвыть.
"О, искушение ты моё... вот за какие грехи? Нет, за какие - догадываюсь, но за что конкретно?"
-Нет, я не курю,  - ответил Тим.  - Странно, я был убеждён, что не куришь ты.
Про его пристрастие к кальяну не знала ни одна живая душа - должен же ты в конце-то концов хоть в чём-то поддерживать безупречную репутацию? К сожалению, в этом веке подобные искренние порывы ценились слабо, а потому Тим мужественно отмерзал в суровую русскую зиму, щеголяя в "коже молодого дермантина" и всевозможных заменителях всего натурального.
Дом не казался зловещим, наоборот, словно просил подойти поближе, заглянуть, пожаловать в гости, хотя бы ненадолго.

Отведя Криса чуть в сторону от крыльца, Тим указал взглядом на каменную урну.
-Курить - здоровью вредить,  - прочёл Рита прописную истину.  - Кури, конечно.
Он не отошёл ни на шаг, продолжая ладонь Криса на своём локте. Прописная истина, известная всем, кто читал блог журналиста, так это то, что встречи в общественных заведениях требовал назначать в залах для некурящих, но даже в своей квартире без лишних комментариев включал вытяжку и придвигал пепельницу. Желание гостя - закон.
-Нет, дом, увы, не мой. Но я бывал здесь. Дом принадлежал одному очень хорошему человеку, которого потом не поняла большевистская Россия. Впрочем, увидишь, когда войдём.
камни будто бы до сих пор хранили тепло солнца, что светило тогда, когда и трава была зеленее и вода мокрее...
-Сколько же тебе лет, Кристиан?  - спросил Тим, вычерчивая что-то кончиком зонта в пыли.

От табачного дыма Тим по возможности уворачивался, но не делал недовольную мину, воспринимая его как неотъемлемую часть собеседника. Когда сигарета оказалась в урне, он шагнул к крыльцу.  Повертев ключ в пальцах, он вставил его в замок с виртуозностью взломщика, поворачивая несколько раз.
-Прошу...  - пропустив Кристиана вперёд, Тим зашёл следом, прикрывая за собой дверь.
Пахло пылью, травами, словно этот запах был здесь всегда и с годами только усилился, но сырости не было - строили в Царской России на совесть. Налево и направо вели два коридора, вела лестница вверх. Тим повёл Кристиана в то ответвление, где в самом конце брезжил свет.
-Извини, профессиональная деформация,  - улыбнулся журналист чуть виновато. - Родился, как я уже и говорил, в Восточном Берлине. Потом учился в Москве на факультете филологии в МГУ. Выбрал журналистику, впрочем, а чего ещё можно быо ожидать от вечного авантюриста? Родись я в Италии - подался бы в Коску. Если бы в Европе - подался бы в иллюзинисты или же в актёры. Однако, СССР моих чудачеств не вынес - был вынужден почти бежать из страны. Потом... был везде. Европа, Латинская Америка, Канада, США... потом был Пекин. В итоге вернулся на родину. Вспомнил прошлое ещё в двенадцать лет. А ты?
Доски мягко скрипели под ногами. Коридор вывел в светлую комнату. Не смотря на то, что окна были заколочены, свет проникал сквозь щели, словно ничто в этом мире не было ему указом.
Стены комнаты поверх старинных обоев были увешаны рисунками. Масло, бумага, холсты... почти все они были без рамок. Кое-что лежало на полу, припорошенное пылью. Детские рисунки, от которых исходил свет.
-Это к слову о русских. Детки у них хорошие... а вот то, что они руками делают... - процитировал Тим одного знакомца из Пекина.
Теперь его улыбка светилась тихой нежностью и светлой печалью.

Этот дом был построен другом Тима торговцем Клодом, который очень любил детей, но не мог иметь своих по причине бесплодности. Обитель эта была маленьким раем для ребят и девчушек из его приюта - почти каждые выходные здесь устраивались игры, чаепития. В память о друге Тим хотел выбить разрешение из властей сделать в этом доме галлерею детского рисунка, но дело шло крайне медленно.
-Мой удел - помнить слишком многое,   - ответил Тим, поднимая с пола стопку рисунков, чтобы переложить их на останки этажерки. - Именно потому, что я помню я имею ценность, как Бог, Асклепий. Кроме того, коли уж поднимать вопрос о теологии... сдаётся мне что Бог славян - Перун-громовержец имел отношение к Зевсу... Так что про Одина не зарекайся, - Рита широко улыбнулся. - Как бы ты сейчас с Локи не разговаривал...
Поднимаясь с пола, как и всегда грациозно, чтобы не собрать с пола пыль плащом и не  выронить зонт, Гермес так и замер с пачкой рисунков в руках, которые бережно отряхивал носовым белоснежным платком.
-Я помню тебя, Асклепий. Как сон, который не можешь воспроизвести в деталях, когда проснулся слишком резко. Это было очень давно. Начало так называемой, нашей Эры, конец "прошлой". Я вспомню, мне просто нужно время... что-то, за что я мог бы зацепиться, чтобы извлечь воспоминания. Ты не кажешься мне незнакомым...

Тим снова рассмеялся, но на сей раз спина, утянутая в корсе, дала знать о себе раньше. Тихо кашлянув, Рита продолжил:
-Кто о чём, а лысому расчёску - как говорят русские. Хотя... сам думаю о фотосесии в этом месте. Кстати о мозге и прочих физиологических подробностях. Мне бы тоже хотелось знать, что же происходит в моей голове. И... вот ещё. Знаешь, вот иногда бывает... сидишь вот и вдруг задумываешься: а почему трава зелёная, а почему вода мокрая? Так вот пришла мне в голову странная мысль. Ты только не смейся  - я ночь не спал, ломал голову. Возьмём, к примеру, Артемиду. Вечную богиню-девственницу. Не будем вдаваться в подробности... ибо оба в женской физиологии разбираемся, но ты куда больше. Так вот. Мне по паспорту сейчас двадцать семь, но на самом деле пятьдесят четыре. А что с женщинами? Наступает ли у них климакс на каком-то году жизни? На сколько бы не выглядела... и девственность ей потерять так же легко, как и в шестнадцать, к примеру?  - Тим, подавив вспышку смеха.  - Ты не подумай, что я извращенец какой. Вот вдруг пришло в голову...
Действительно - такое могло прийти в голову только Локи, согласно описаниям его в мифологии.
Улыбаясь, Тим рассматривал Кристиана, запоминая каждую черту лица, сканируя.
"Я должен вспомнить, должен. Обязан".

Бог хитрости еле удержался, чтобы головой покачать. Вот он, Асклепий. Дон Кихот, как он есть. Впрочем, было чему позавидовать. Морали у Тима не было. Была такая шутка, что, когда где-то на небесах раздавали мораль, то Гермес пристроился в очереди за наглостью второй раз, решив забыть про мораль.
-Я же сказал - например. Ладно, оставим эту тему, как дурную,  - помедлив, Тим добавил.  - Что касается Артемиды... я не понимаю её. Точнее, я не хочу её понимать. То есть, я принимаю её, такой, какая она есть, но не пойму никогда. Виной тому память. Наверное, тем, кто читает мой блог, я кажусь либералом во всех отношениях.  Я принимаю науку, технику, технологии, новаторство... даже охотно мирюсь с многими социальными явлениями, но есть такие вещи, в которых я остаюсь консерватором. Несколько лет назад я имел разговор с Гин-Иро... точнее, всего одна фраза. Я сказал, что некоторые вещи не меняются, но он возразил. Он прав, но это неприемлемо для меня. Я помню Артемиду славной девушкой, которая бегала по лесам. И то, что я увидел несколько лет назад... да, это не моё дело, но мне не нравится то, во что превратились все мы. То есть... многие из нас. Но не ты. Ты вечный, как вечный океан и небо.
Последняя фраза на миг выключила Тима из окружающего мира, заслонив белой пеленой...

Вспышка, словно на короткий миг в тёмной комнате включили свет. Взгляд, тот же самый, лицо, похожее... боль во всём теле.
Коротко вдохнув,  Тим вернулся обратно в особняк Клода, неизменно улыбающийся. Быть может, и хорошо, что он сейчас закрыт, как бункер.
-Вечный... - Рита на миг задумался, чтобы подобрать синоним.  - М... мир меняется, а ты всё равно остаёшься прежним. Как уравнение. Есть переменные, а есть константы. Так вот ты постоянная его составляющая. Аксиома. С моей точки зрения, так это достоинство.
Встретив взгляд Кристиана, Тим чуть нахмурился. Как он это любил. "Ску-учно"! Так может говорить только тот, кто не реализовал себя ни в одной из жизней. Не нашёл того, за что можно держаться, цели, чтобы идти дальше. Пусть Аполлона считают вечным ребёнком, но у него есть цель.
-Я страдаю скукой вечности?  - Рита покачал головой.  - Кто угодно, но не я. Быть может, эта способность всего лишь... издержки профессии, предназначения, Асклепий. Нет, это не ко мне. Когда-то... быть может, ещё на закате девяностых, ко мне в руки попали книги Энн Райс. Быть может слышал о ней? Она писала про вампиров, отождествляя их с Богами. Мне было откровенно нечем заняться и я был вынужен торчать в США, ожидая, когда кончиться волокита с документами. Так вот, о книге. Сюжет, если честно, напомнил нашу разлюбезную песочницу. Группа товраищей, овладев бессмертием при разных обстоятельствах, живёт в мире людей. Кто-то пафосно заламыват руки, вопия, как же жизнь бесконечна и скучна. Кто-то развлекается взасчёт других, наслаждаясь реакцией людей на истинную свою сущность. Одна красавица ушла от всего мира в джунгли, скитаясь там среди диких животных. Были там два... интересных, как по мне господина. Собственно, главный герой, которому не сиделось на месте все те четыре книги, которые попали ко мне в руки. Парень шёл во все тяжкие, нарушал все правила - ему было скучно. И ещё один. Он старался жить так, как живут люди. Он даже двигался как человек. Им двоим не было скучно. У них была своя цель в этой жизни - вот и весь секрет. Ничего не напоминает?

Быть может, это никакая не память. Душно, пыльно, осень с её перевёртышами, корсет, держащий спину, отсутствие нормального питания - Тим не мог вспомнить, что же он ел вчера и было ли это, волнение...
"Успокойся, Даст. Не пытайся обогнать время. На тебе даже нет сандалий, просто расслабься и получай удовольствие от общения с шикарным муж... Кристианом. Здесь и сейчас, всё остальное после".
Недоумённо хлопнув ресницами, Рита лучезарно улыбнулся в ответ, с той же силой возвращая рукопожатие. Кажущуюся хрупкость и эфемерность, если Тим был облачён в чеонгсам была всего лишь видимостью, блефом, всего лишь яркая оболочка, под которой скрывалась сталь.
"Бинго!  - ликовал Тим, радуясь не только за Кристиана, но и за себя самого.  - Слов нет, Даст! В яблочко! Где же ты был, друг мой Асклепий? Столько лет? Быть может, потому и срывалась встреча? О... встретились два одиночества. Две дивных птицы - дятел (я - задолблю одним аккордом) и баклан!"
-И верно, - ответил он, ведя Кристиана к выходу, по-прежнему не отпуская руки целителя.  - Лучше хорошей беседы и прогулки может быть только оба этих фактора, подкреплённые трапезой. У меня только один вопрос... неужели до этого больше никто не додумался? Знаешь, если бы можно было бы получить Нобелевскую премию Пантеона, то мы бы с лёгкостью сделали бы это...!
Не смотря на то, что дверь на улицу была прикрыта, в конце тоннеля брезжил свет.

Рядом с Кристианом было спокойно. Просто быть рядом, держать его руку на изгибе своего локтя, говорить о Судьбах Мира и просто обсуждать малозначащую ерунду. Тепло, словно осень с её золотом и багрянцем заполнила мир. Рита был готов на многое... на всё, лишь бы не отпустить Асклепия как можно дольше, пусть ради этого пришлось бы ехать на такси, провожая его, найдя тысяча и один повод, угрожать, применяя равное колличество китайских предупреждений, петь и говорить, танцевать, чтобы заворожить, приковать, чтобы он не думал ни о чём, кроме "здесь и сейчас", говорить только правду и ничего кроме правды, дать проникнуть в свой мозг, душу и куда угодно - всё, что захочет Кристиан. Всё. Что. Угодно.
Что это? Неужели... одиночество? Мир огромен. Только китайцев один миллион с хвостиком... с девятью, почему ни с кем не было так... будто бы это место - нужное?
"Почему я не Афродита? Очаровательная блондинка с грудью третьего размера и чувственными губами?"
Ключ, сверкнув на ладони, скользнул в дверной замок, закрывая кладезь тайн от нашествий из вне.
-А мы туда и направляемся... тут, право слово, недалече,  - ответил Тим, поправляя шляпу.  -  Что до Пантеона... Свобода - возможность говорить и делать то, что не нравиться другим (с). И, знаешь, мы с тобой свободны. И я, чёрт бы меня побрал, горжусь этим.
На лацкан пальто упала капля дождя. Улыбнувшись, Тим поднял зонтик, раскрывая его над собой и над Кристианом.
"Странно... я покупал зонт "для двоих", но сам всегда гуляю под ним в одиночестве".

Нередко Меркурия сравнивали с водой. С ртутью. Второе определение Тиму было ближе - тяжёлое вещество, которое течёт, как вода, проникая в щели, отравляя людей. По знаку зодиака в этой жизни Рита был "воздухом"  - Весами. Вечное беспокойство, отсутствие постоянства, но стремление к балансу, недостижимой мечте, что парила в небе, не замечая земли под крыльями.
Он любил дождь. Нередко Тима подрывало забросить работу, пусть даже и срочную, для того, чтобы выйти под струи водной стихии, подставив лицо небу. Впрочем, что до соседей - они уже привыкли к странностям чудного молодого человека, который то ходил "в юбке", приводя домой юношей, то странного вида девушек, пряча бесстыжую улыбку под кепкой. Капли воды барабанили по серебристой мембране, выбивая странный, только ему одному ведомый ритм.
-Как правило, я учусь щитоваться на метрополитене,  - ответил Тим.  - Не люблю общественный наземный транспорт. Он крайне не экологически чистый. Будь моя воля  - уничтожил бы все машины к чертям собачьим. Да, я признаю прогресс, не отрицаю, но зачем же пилить сук, на котором сидишь? Истощаются запасы нефти, бесконечные озоновые дыры... нет-нет, лошади, омнибусы, на крайний случай метрополитен и поезда.
Следующий вопрос откровенно сбил Тима с толку. Бог Красноречия и Обмана впервые, пожалуй, полез за словом в карман.
-Просто потому, что мне так хочется, - ответил Рита правду, глядя в глаза Кристиану, теперь так близко, как никогда - пришлось идти вплотную, чтобы не капало. - Просто потому, что хочу идти по Москве здесь и сейчас, с тобой. Хочу показать тебе город таким, каким вижу его я год от года. Хочу гулять с тобой. С тобой спокойно и ты мне понятен. Был такой фильм... девушку, одну из героинь, наказали, поставив отрицательную отметку, только лишь за то, что она написала в сочинении: "Счастье, это когда тебя понимают".
"Думай, что хочешь,  - продолжили фразу, вместо Гермеса его колдовские разноцветные глаза.  - Я говорю правду. Всё правду. Ничего, кроме правды. Ударь, если хочешь. Мне стыдиться нечего".

Дорога вывела с тихого переулка на бульвар. Тим шёл так, чтобы загораживать Кристиана от дороги - русские обожают лихачить под такой погоде, не видя ничего дурного в том, чтобы окатить ближнего своего, идущего по тротуару.
Своей божественной сущностью в жизни мирной Тим почти не пользовался, потому как предпочитал жить, как люди. В магазинах неизменно расплачивался, не скупился на чаевые, хотя достаточно было только одного взгляда для того, чтобы всё получить даром. Если приходилось брать интервью, то Рита никогда не лез в сознание, не пускал в ход свою колдовскую дипломатию - это нечестная игра. Сила береглась для Богов. Для них Тим оставался закрытым, как "растоманский бункер" из известного анекдота: наглухо задраенный люки, а сверху цветочки, деревца, пусть думают всё, что угодно.
То, что творилось на душе у Гермеса сейчас можно было сравнить с ливнем, слепящим солнцем из-за облаков и всполохами радуг, как смех сквозь слёзы.
-Мне легче быть понятным?  - переспросил Тим, беззвучно ухмыляясь, горько ухмыляясь.  - О, нет, спешу тебя разочаровать, друг мой,  - сорвалось с языка как-то автоматически, легко, словно он не раз и не два повторял эти слова по отношению к Асклепию. - Собственно, я и не претендую на то, чтобы быть понятым. Но. Есть такая вещь в мире, как стереотипы. Все воплощения мои на этой грешной земле - это авантюристы. Леди Гамильтон, Лжедмитрий Второй, Джакомо Казанова, Энн Рид, Эдвард Тич - он же Чёрная Борода, Маркиз де Сад... всё это я. Каюсь, грешен, я адреналиновый наркоман, но... я всегда играю по правилам. Да, можно оспорить в отношении некоторых, но ведь в каждом из законов есть второе дно, чувствуя которое, можно его обойти и это не будет неверным. Так вот... любое моё слово воспринимается, как лживое, любая улыбка, действие. Никому и в голову не приходит, что я могу и не обманывать, могу говорить правду. О, вы только посмотрите, это же Гермес. Наверняка сейчас что-то будет. О, разумеется, у него нет ни чести, ни совести, он любит только себя одного, он всех нас использует! Что ж, коли угодно - на здоровье. Каждое мнение претендует на истину. Иногда я безумно от этого устаю. Нет, я не собираюсь доказывать всем и каждому истинность своих намерений, открывать душу... нет. Просто никому это не приходит в голову - вот и весь секрет.

До ресторанчика оставались какие-то сто метров и, если бы Тим шёл один, до достиг бы нужного места очень скоро. В очередной раз остановившись, он дождался Кристиана, еле подавив в себе желание коснуться рукой коротко остриженных волос, стряхнув капли, а потом осторожно снять очки и протереть их платком.
"Да что за мысли, чёрт возьми! Замуж, дура, срочно замуж!  - обозлился сам на себя Рита. - Недотрах это излечимо. Но, чёрт возьми, мне действительно не это нужно..."
Впустив Кристиана под зонт, он несколько секунд молчал, переваривая сказанное Асклепием.
"Это вальс для двоих. Шаг назад, два вперёд. Правда за правду, откровение за откровение... осенний вальс".
-Тебе нельзя не верить. Ты похож на того человека, который всегда говорит только правду. Я верил тебе с первой минуты, Асклепий, - чуть сжав пальцы поверх ладони Кристиана, Тим добавил.  - Я сделаю всё, чтобы ты не разочаровался в содеянном. Для тебя дверь всегда открыта. Звони даже ночью - я всегда отвечу тебе.
Теперь улыбались только его глаза, тихо и тепло, словно тлело пламя свечи.

Рита беззвучно рассмеялся.
-В два ночи в твоём часовом поясе или в моём?  - переспросил он с беспечной улыбкой.  - Я же сказал - в любое время. Причём, у меня включены оба телефона, но сейчас я без единого, но впредь буду брать оба. По Европе я путешествую с русской сим-картой, а вот в Китае с их. Роуминг и у тех и у других кошмарен, вот и приходится вспомнить в каком же у меня какая. Европу я люблю. Кроме юга, пожалуй. Великую Морскую Державу я тоже не очень. Латинская Америка и Австралия это что-то вообще чуждое мне, США похож на пластмассовый конструктор "Лего". Надо сказать, что и в России не везде был. Только в Сибирь раз выбирался с экспедицией.
Каждое слово, как заклинание. Им можно убить, им можно сделать счастливым до гробовой доски. Тим искренне радовался тому, что ни ему, ни Кристиану не приходилось повторять всё по нескольку раз. Одного достаточного более чем. Единственного.
Пустив Кристиана под карниз, Тим проворно закрыл зонт, опуская его кончиком вниз, чтобы не капала вода. Здесь всегда было не очень людно, поскольку не так давно открылось, но очень нравилось Рите ещё с первого дня - очень уж походило по атмосфере на тот-самый трактир-под-Парижем, где когда-то, давным-давно...
-Место это называется "У Швейка". Сказки про него до сих пор полюбляют взрослые и дети. Идём в зал для некурящих, а посему... или перекур или двигаем.

На предложение покурить Тим, как и всегда, вежливо покачал головой.
-Вытяжка есть, но мне почему-то в этом плане везёт, как утопленнику, - он развел руками.  - Вечно за соседний сядет какой-нибудь красавец и начинает прикуривать одну от другой. Или того хуже - селёдка с ногами от ушей, которая просит своего мужа попросить того самого типа смолить в другую сторону. Потому предпочитаю не рисковать.
Улица, да и сам город сейчас напоминал серый океан, а они двое были островками в этом бушующем безумии. Никому действительно не было никакого дела, даже если бы кто-то из них узнал, что рядом с ними живут те, о ком слагают легенды и пугают детей. В такие минуты Тим вспоминал фильм "Брат", когда старший говорил младшему: "Смерть это не страшно. Вот ты представь, что тебя нет. Нет, не тут нет, а вообще нет. Нигде нет... видишь, а жизнь продолжается..."
"А в чём сила, брат? В деньгах? Вот и один мой знакомый думал, что в деньгах. А она в ньютонах",  - тряхнув головой, Тим отогнал лишнюю мысль - потому как глупо улыбаться, то это как в поговорке "неадекватные реакции, сопровождаемые короткими выдохами через рот, признак личности, неадекватное реагирующей на окружающую действительность", но и пересказывать анекдот, зная о трудностях перевода не было смысла.
-Китай и Россия очень похожи. Две огромные страны, которые пытались строить социализм. В обоих странах храниться по забальзамированному трупу. За ними интересно наблюдать, но это дело вкуса. Что до Европы... именно за покой я её и люблю. Это родина большинства из моих воплощений. Хранилище воспоминаний... и недостижимая мечта.
Прикусив язык, Тим недоговорил. Негоже это - только встретил человека, друга... начать плакаться в жилетку. Плакаться? Нет-нет, у него нет проблем. Таким своим иммиджем Рита дорожил сильнее всего.

Политика, судьбы мира и "ах, как хорошо было при "совке" были теми тремя темами в любом сообществе или блоге, на которые дискутировать можно было бесконечно именно спора ради. Тим старался их игнорировать, но иногда встревал, поворачивая привычную ветвь в новое русло, вывернув все комментарии блоггеров наизнанку.
Впрочем, с Кристианом было приятно говорить даже на эту тему. "Интересно, он будет выбегать курить, когда мы закажем еду? И будет ли он думать что-то... если я буду выходить с ним на крыльцо? Даст, уймись ты..."  - одёрнул себя Тим в очередной раз.
Нет, с темы уйти не удалось. Что ж...
Подняв взгляд куда-то к карнизу, Тим улыбнулся капающему с навеса прозрачному бисеру дождя.
-О, нет... в этом нет ничего такого... сверхестественного. Даже "хочу звезду" сейчас осуществимо. С моим именем какая-то есть - я храню патент. Самое обидное в том, что осуществить её может каждый, но не я. Ты ведь понимаешь... о чём я? Кем бы я не родился... я не могу получить от этого человеческого тела того, что ему предназначено. "Плодитесь и размножайтесь, дети мои", - так, кажется, гласит "священное писание"...  - он перевёл взгляд на Кристиана.
Не смотря на прежнюю улыбку, в глазах Бога теперь читалась печаль. Одиночество. Мировая скорбь, как бы пафосно не звучало.
"Кхм... каждый имеет право на вечную... моё - вечное одиночество. Среди людей, Богов. Понимаешь? Извини, но это правда. Иногда даже клоуны плачут".

Впору было хвататься за сердце, чего Тим не сделал, только лишь тяжело облокотившись на трость зонта. Глубоко вдохнув, на миг потеряв улыбку, он снова приподнял уголки губ, опуская взгляд: по спине побежали мурашки, за шиворот скользнула холодная капля - ну и карнизы тут!
"Боги! Где же ты только был раньше, чёрт бы тебя побрал, Асклепий! О, нет, Благослави тебя Небо, Вода, Земля и Огонь! Неужели не я один такой ненормальный? Или... это мы нормальные? Остальные - кто? А судьи кто?"
Менялись года, века, мода, менялся климат... но ничто не родилось от его семени, ничто не проснулось в его плоти. Не помогали ни молитвы, ни меняющиеся обличия... ничто.
-Да,  - произнёс одними губами Тим, кивая, словно на исповеди "да, святой отец, грешен".
Почти не чувствуя под собой земли, от волнения, смущения и непонятного счастья, вдруг переполнившего и норовящего выплеснуться через край, под ноги, Рита, пробормотав, что-то вроде "да-да, конечно", распахнул перед Кристианом дверь, пропуская его внутрь. Снова подавив в себе желания сорвать с него очки и протереть, он снял шляпу, встряхивая её за дверью, следую за Асклепием внутрь.
-Направо,  - почти скомандовал Тим, улыбаясь напряжённо и нервно.
Почти не задевая пола, словно на его ногах были сандалии, Гермес подошёл к угловому столику, подзывая официантку. Наспех заказав себе что-то из овощей, он пристраивая зонт, шляпу и  пальто на вешалку, косился на Асклепия, чувствуя, как стекает в ботинки адский коктейль из эндорфина с адреналином.

Обстановка здесь была приятная. Деревянная мебель, выполненная в лучших традициях старины, приятный неяркий свет, будто солнце плохо проникает сквозь маленькие окна, пиво я тяжёлых кружках, массивные тарелки и двузубые вилки.
Опустившись за стол, Тим отставил хорошие манеры, куда подальше, опираясь локтями на стол, закидывая ногу за ногу. Покосившись на пачку "Мальборо", он снова перевёл взгляд на Асклепия. Кальян остался дома, а идти на поводу у пагубных привычек лишнее.
-Да,  - ответил Рита, сцепляя пальцы в замок.  - Доктор, я дурак? Это лечится?
Прикусив кончик языка, он ждал ответа Кристиана, подавляя в себе желание взять его за руку, согреть.
На всякий случай Тим напустил на обоих лёгкий морок - этот столик заказан и сейчас тут никого нет. Паранойя давала о себе знать, но уж лучше быть живым, чем мёртвым оптимистом.
"Даже стены имеют уши".

Поблагодарив официантку, Тим дождался, пока она отойдёт на безопасное расстояние, после чего продолжил, ради разнообразия глядя куда-то в стол. Не в его привычке было отводить взгляд, но собеседника это явно смущало. Собственно, он был без претензий, не всякий мог вынести его взор. Да и можно ли тут сосредоточиться, если беседник пожирает глазами, да ещё и этакого причудливого цвета?
-Сколько себя помню...  - негромко ответил Тим,  - я всегда хотел детей. Точнее, хотя бы одного. Именно сына,  - не сдержавшись, он всё-таки поднял взгляд.
Сложно было не смотреть, не внимать ему, будь ты Бог, будь ты вампир... кто угодно, если Тиму действительно надо было, чтобы его выслушали до конца. Он будто заглядывал в самую душу, завораживая золотистым мерцанием на самом донышке чёрных зрачков.
-Сначала... недолго, если судить с точки зрения истории, меня не волновали таки вопросы, я просто жил в своё удовольствие. Но... вот я есть, а зачем я, так разобраться, нужен? Я не могу поворачивать вспять реки, влиять на судьбы людей, разжигать войны? Какой толк от Бога Гермеса, если он живёт себе где-то? Что-то делает, как обычный человек, но притом им не являясь? Некоторое время я гнался за любовью, пытаясь найти "вторую половинку". Тщетно. Нет, дело не в моей избирательности. Пантеон? Ах, увольте. Вампиры? Без меня. О какой любви можно говорить, если даже дружить не принято... а если выбирать человека... это слишком больно. Терять. Нет, это не для меня. Терять даже не в том смысле, что пережить или не уберечь, а просто перегореть. А вот ребёнок... сын... мне нужен именно мой, именно бессмертный. Только тогда, наверное, я осознаю, что не живу зря. А так... делаю свою работу. Вытаскиваю грязное бельё. Сражаюсь с... несправедливостью словом. Мелкий картофель,  - закончил Тим, чувствуя горечь на языке.

Поблагодарив официантку, Тим покосился на вилку так, словно это она была виновата во всех его бедах. В его доме не было ни единого столового прибора, кроме чайной керамической ложки и палочек. Подхватив двузубую вилку, Тим начал создавать видимость поглащения обеда. Аппетит, вопреки тому, что он забыл позавтракать, был утерян - мысли Гермеса занимали вопросы более актуальные.
Едва официантка отошла, Рита усилил морок.
-Мне не привыкать скрываться и менять паспорта - специфика профессии, - развёл руками Тим. - Что до ошибки - не думаю. Это с ума поодиночке сходят, а гриппом болеют коллективно - следовательно это не временное помешательство и не сдвиг по фазе, - сейчас в Тиме заговорил логик, пусть и не совершенный, но пытающийся анализировать ситуацию  - теперь уже с иной точки зрения. - Не знаю, как тебе, но я это считаю несправедливостью. В высшей степени. Вампиры и оборотни бессмертны, но последние могут иметь потомство. Мы с тобой бессмертны относительно бессмертны. Так почему же у нас с тобой не может быть детей?  - Тим на миг прикусил язык, ужаснувшись собственной формулировке, но продолжил. - Безвыходной ситуации не бывает. Невозможное - возможно. СПИД замораживают, ищут лекарство от рака... можно найти исцеление и нашего "недуга", - и вот тут взгляд Тима засиял.  - Клонирование...

Прижав кончик вилки зубами, Рита невинно улыбнулся. Он и не пытался спрятать от Кристиана счастливый до безумия взгляд, лучащийся надеждой.
-М... о чём мы говорим, Кристиан? Это будет новое слово... и, знаешь, если уж мы, чёрт возьми, Боги, то надо использовать любые возможности для обретения... счастья. По легендам, мы строили для людей города, дарили им воду, огонь и учили радоваться жизни... долг платежом красен. Кроме того - желать счастья - это не грешно. Мы заслужили, Кристиан. Ты заслужил.
Подхватив с тарелки очередной кабачок, Тим впервые за неделю ощутив вкус еды.
-Что до разработок... я помогу тебе. Любая информация. Красть я не буду - просто скопирую. Скажи только что тебе нужно. И... под двумя существами ты подозреваешь мужчину и женщину... или нужно ДНК двоих мужчин и женский организм для оплодотворения? Извини за подобные вопросы - моё дело добывать и обрабатывать информацию. Кое-то я, конечно, понимаю, но, по сравнению с тобой, я сущий дилетант. Кроме того... что до выживаемости как таковой... будет ли абсурдным совместить наши ДНК? Твою способность к целительству и мою память? Чтобы повысить его шансы на выживание?