НПС Марина Альберт
В холодном февральском воздухе кружились редкие снежинки, укрывая мостовые тонким пушистым ковром. Только что стемнело, и небо над Нотр Даммом было еще розоватым.
Марина постояла на площади перед собором, разглядывая серых гаргулий, задумчиво смотрящих на город вот уже которую сотню лет. Красивые готические своды образовывали арку, словно приглашая в сказочный мир храма, с витражами, запахом курящегося ладана и спокойствием... Миром на земле. Храмы призваны быть "филиалами" небес и божественного спокойствия в сутолоке земных дней, ведь так?
В Нотр Дамме всегда очень много туристов, поэтому она не стала сюда заходить. Ограничилась маленькой часовенкой, запрятанноый в глубине квартало, среди узких улочек и множества магазинчиков, продававших всевозможные сувениры, свежий хлеб и подарки к Дню Всех Влюбленных, а сюда она пришла чтобы... посмотреть на гаргулий.
Сейчас она чувствовала в них что-то родственное, они были серыми и одинокими. Она тоже была серой и одинокой. ее неизменное серое шерстяное пальто, плечи, закутанные в палантин цвета жемчуга, светлые волосы и глаза... все это делало ее серой. Снег падал, украшая ее одеяния волшебными искринками и она могла представить себя сказачной принцессой, которая тоже когда-нибудь попадет на бал и найдет своего принца.
Она ждала его. Но он все не появлялся.
И она приехала в Париж... она сама не знала, зачем приехала. Просто вот так взяла и решила приехать сюда, в самый романтичный город Европы.
Работа над проектом парка шла полным ходом, месье Имажи был заинтересован в том, чтобы закончить его к маю и начать строительство. Ей была отведена некоторая часть парка, где он обещал поставить ее скульптуры... это грело ее душу. Его заинтересованность и уверенность в ее таланте помогали ей. Она вообще считала этого человека необычным и удивительным, странноватым правда, но люди искусства и высокой моды всегда несколько... не от мира сего. И он говорил удивительные вещи о силе искусства. Марине хотелось бы в это верить. И у нее почти получалось. Но было что-то еще, чего не хватало в его словах, но что-то важное, что так легко углядел, а может просто прочитал в ее душе тот доктор, Кристиан Хоффман.
Про себя она называла его Кристиан. Это было конечно очень невежливо, она совершенно не знала этого человека, но для нее он был Кристиан. Иногда, в приступах хулиганского настроения она могла думать о нем, как о Крисе...
Воспоминания о мужчине, встреченном почти два месяца назад в галерее г-на Имажи, вызвали в ней внутреннюю улыбку, которая внешне отразилась только чуть заметным радостным блеском в ее грустных глазах. Что-то оживало в ней, при воспоминании о нем. Заставляло трепетать, пробуждало душу, расколотую и обманутую, неспособную, как она тогда думала, больше любить. Но вот в ее жизни появился Крис...тиан. Господин Хоффман.
Она взглянула еще раз на гаргулью.
- Может быть... я не так одинока как ты? - прошептала она еле слышно и отвернулась от собора.
Пока она брела вдол набережной Сены, рассматривая кафешки и раздумывая где бы ей выпить горячего шоколада, дабы согреться, ее мысли вернулись к парижу.
Париж.... Она никогда раньше здесь не была. Но ей всегда хотелось сюда приехать. Конечно, лучше всего с любимым человеком, ведь Париж такой романтичный город! Особенно в этот день, праздник Всех Влюбленных... так нехочется быть одинокой.
Но она была не одна, Кристиан был с ней, в потайном уголке ее сердца.
"Вот бы было здорово, если бы мы встретились! Случайно! Волшебство же происходит! Господи, сделай так чтобы он тоже оказался здесь! Это был бы самый счастливый день в моей жизни!"
Я бы не стала занудствовать, но мне жалко Марину, как представлю процесс проковыривания живота вилкой...